Бля. Я её люблю, но за десять лет мы отвыкли быть вместе настолько, что раздражаем друг друга. Я: своей провинциальной простотой и подростковым сленгом, она: привычкой оставлять везде немытые чашки от чая и отстраненностью во всем, что касается нас. Я готовлю для неё, делаю чай, мою посуду и убираю многочисленные чашки с несвежей заваркой. Потом терпеливо выслушиваю наставления и выговоры, что речь у меня, как у дворняжки. Она пытается меня воспитывать, не замечая, что уже слишком поздно для этого. И она теперь только по имени-отчеству. Она привыкла быть NN, привыкла, что все её задания выполняются беспрекословно. Я не могу ей ничего сказать, потому что она закипает. И мне чертовки всё надоело. А там нет место для меня. Только не в её жизни, пропитанной деловыми переговорами и встречами. Я снова буду слышать в телефонной трубке голос секретаря, потом мама скажет «может не сегодня?». А единственный человек, которому я нужна, уедет на целую неделю. Она такая хорошая перед моими подругами и своими друзьями, но только не наедине со мной. И я еду туда только для многочисленных подарков, Египта и японской кухни…и еще потому, что люблю её. И свою сестру. И еще чтоб прийти на Красную Площадь и прошептать «…как же я тебя ненавижу, Москва…»